История Лейбористкой партии Великобритании представляет собой наглядный пример возникновения и развития политической силы, востребованной глубокими социальными сдвигами, отражающей интересы рабочего класса, опирающейся на организованную и финансовую поддержку профсоюзного движения. Благодаря первым лейбористам появились зачатки пенсионной системы, пособия по безработице, отменены ряд антипрофсоюзных законов и закладывались основы «государства благоденствия», с размахом выстроенное после прихода в 1945 г. к власти. В ходе реформ были национализированы Банк Англии, угольная, газовая и сталелитейная промышленность, черная металлургия, железные дороги, транспорт и авиация, электроэнергетика, а также создана разветвленная система социального обслуживания, венцом которой стала национальная служба здравоохранения. Резко возросшие расходы государство покрывало за счет национальной системы страхования и прогрессивного налогообложения.
В конце 1970-х гг. в Великобритании сложилась кризисная ситуация: начался безудержный рост цен и увеличение числа безработных. Лейбористское правительство Джеймса Каллагена пошло для обуздания инфляции на сокращение и без того низкой заработной платы трудящихся, что привело к ухудшению отношений с профсоюзами, разрыву с ними «социального контракта». Зимой 1978/79[77] гг. профсоюзные лидеры организовали забастовочное движение с требованием повышения оплаты труда, но это привело бы к увеличению еще больше безработицы, так как в условиях падения спроса и нерентабельности предприятий увеличение заработной платы лишь обострило проблемы бизнеса и государства в целом. К 1979 г. лейбористы предстали перед британским электоратом партией, некомпетентной в решении экономико-социальных проблем. На всеобщих выборах 3 мая 1979[78] г. лейбористы с лидером партии Джеймсом Каллагеном потерпели сокрушительное поражение от консерваторов во главе с Маргарэт Тэтчер. После этого Лейбористская партия Великобритании на 18 лет уйдет в оппозицию в поисках путей преодоления внутреннего кризиса и создания внятной программы действий для избирателя.
В поисках ответов на вопросы причин поражения и тактики действий в рамках партии складывается два крыла. Первое – это социал-демократы, умеренное крыло. Его представители составляли большинство членов в руководящих органах партии и фракции депутатов в парламенте. Они выступали за косвенный контроль рыночных отношений, реформированию капиталистического строя для сглаживания его негативных черт, но не к коренной трансформации, а уж тем более ликвидации. Для «умеренных» на первом месте стояли не идеологические, а прагматические соображения для прихода к власти и ее удержанию, а значит необходима широкая поддержка населения вместо отдельно взятого класса рабочих.
Второе крыло – это левонастроенные партийцы, «марксисты». Они составляли меньшинство в руководящих органах партии, но кое где, например в Ливерпуле и Ламбете, контролировавшие местные советы. Они пользовались поддержкой тред-юнионов и простых активистов партии. Выступали за реализацию статьи IV Устава Лейбористской партии 1918 г. о введении в стране общественной собственности на средства производства со всеми вытекающими отсюда последствиями – национализация большей части британской экономики, прогрессивное налогообложение и крупномасштабное перераспределение доходов.
Многие активисты видели причину поражения партии на всеобщих выборах 1979 г. именно с ухудшением отношений с профсоюзами и отказом в поддержке рабочими, следовательно, полагали они, что для победы необходимо вернуться к старому курсу, традиционным социалистическим лозунгам и сотрудничеству с тред-юнионами. Позиции левых стали упрочняться, и это выразилось в отставке умеренного лейбориста Джеймса Каллагена 15 октября 1980[79] г. и избранием на пост лидера партии во втором раунде внутрипартийных выборов 10 ноября 1980 г. левого лейбориста Майкла Фута. Он представлял себя как компромиссную фигуру, способную объединить партию, примирить левое крыло во главе с Тони Бенном с умеренными лейбористами. На тот «момент ему уже было 67 лет»[80] и достаточное шаткое здоровье не позволило руководить процессами, которые стали набирать силу децентрализации.